"Поднебесная и мои сны".

У меня очень богатое воображение, и сны поэтому тоже на грани сюрреализма и реальности. В них смешиваются книги, песни, страхи - наверное, психолог поставил бы мне какой-нибудь диагноз, с которым нельзя в приличное общество будет. А невролог посоветовал мелатонин на завтрак - обед - ужин, чтобы мозг точно спал и картин этих не помнил. Но если честно, я люблю такие свои сны - они задорные. И мне кажется, что для пятницы они самое оно
. Примечательно, что чем дольше в Китае, тем больше бреда в сновидениях.

Мы на последней паре сидим. Сегодня это? , Учим заветы Мао и прочие стишки. Дует сильный ветер, но солнце упорно светит. Кореянки сидят в двух - трех свитерах, а их ноги все еще тоньше моих рук. Ну, вот как так генетика у них сработала, не понимаю. Азиатки они вообще миниатюрные - низенькие, стройные и малость плоские. Лаоши пытается объяснить, что такое траектория языком жестов, женя спит, и по ее голове ползет маленькая зеленая ящерица. Она так призывно смотрит, что становиться не по себе. С головой ухожу в учебник.

В номере все как обычно. Беспорядок холодно и очень. Закрываем дверь. Из раковины выползает миллион маленьких ящериц, они собираются в кучу и превращаются в хозяйку медной горы.
- Где у вас малахит лежит?
- Простите, но камней не держим.
- Тогда золото?
Разводим руками.
- Хорошо, рубли или юани?
- Только доллары.
- Кхм, Нет, доллары мне не нравятся, пахнут они как-то странно.
- Что ж поделать.
- Не верю я вам, девочки, обыскать все!
Ящерки начинают сновать по комнате, заглядывать во все ящики, сумки, мешки. Мы сидим на кровати и улыбаемся, потому что знаем, что ничего, кроме долларов они не найдут. Через какое-то время утихает шелест. Хозяйка и её подданные в коридорном шкафу скрываются. "Хм, может они там юани нашли? Надо бы проверить". Вместо свитеров и пальто в шкафу огромная дыра, на всякий случай шагаем, мало ли что.

Приходим в себя в янтарной комнате екатерининского дворца. Красивое место, много туристов, и все почему-то фотографируют стены, пока экскурсовод отвлеклась. Нам немного стрёмно стоять в пижамах посреди всего это благолепия, но что поделать. Вместе с группой идем в следующий зал, эх, ну почему мы не заметили ту маленькую ящерку на люстре. Люди делись куда-то. Екатерина стоит под руку с Петром, рядом министры, какие-то иностранные чуваки - все в париках и недоуменно смотрят на нас. Зеленая рептилия залезла на прическу императрицы, ржем.
- Как вы посмели проникнуть во дворец?
- Простите, это все ящерицы.
- Кто? Ящерицы?
- Ну, такие зеленые. С ними еще хозяйка была.
Из толпы выходит Распутин и берет слово.
- Было у меня видение, что некая Агата начнет петь про синие Глюки и стены, может быть это они и есть?
- А мне думается, что это происки иллюминатов. Известно, что они покланялись рептилоидам, и даже являются их потомками.
- Нет - нет, мы не рептилоиды - азиаты. У нас только доллары есть!
- Доллары? - Выдыхает Петр. - Казнить.
- Мать вашу, что?
- Дорогая, выбирай: расстрел или повешение.
- Предпочитаю расстрел.
Через час наши тела в водах финского залива тонули. И, это очень хорошо. Как потом объяснила знакомая русалка, в этот день все змеи и ящерицы взбунтовались против человечества. Во всех параллелях времени, а мы, будучи уже мертвыми, смогли реинкарнироваться в кайманчиков и занять свое место среди стражей бабки синюшки.

Бескрайнее зеленое поле, девочка с длинными русыми волосами кружится на месте. Негромко журчит речка, трава очень мягкая и теплая, она раскидывает руки и ловит каждый солнечный лучик. Аня окликает ее, и вместе они бегут ловить лягушек, сейчас сезон, их очень много. Большие, что с трудом помещаются в ладошку, скользкие и немного страшные. Они складывают их в коробку, набросав туда немного травы. Девочки смеются и работают, ведь, чтобы найти принца надо поцеловать как можно больше лягушек. На вопрос родителей, что же делать, если это будет не принц, а принцесса, они укоризненно качают головой, объясняя, что женщины женщин не любят, поэтому никогда не попадутся в руки. Этот летний день чудесен, и время замирает.

Я иду по этому полю, касаюсь травы, людей, воды, но этого всего будто бы нет, пластмассовое на ощупь, оно не несет истории, запаха, цвета. Мир серый, серый и тихий. Аккуратно расчесываю девочкам волосы, маленькие паучки, застрявшие там, не должны напугать их. Минута, десять, час - сложно сказать, сколько прошло времени, но жизнь так и не вернулась в этот день. Хочется рвать и метать, чтобы видения начали свое движение, девочки продолжили бегать, взрослые разговаривать, маленькие и никому не интересные дождевые черви ползали туда-сюда. Но. Я сижу в тишине и ничего не делаю.

Голос подобно стреле серое безмолвие пронзает. Эта песня, точно, да, она зовет меня, выстилая дорогу аккордами и боем, он не стихает, напряжение продолжает нарастать, я уже бегу, вокруг летают машины, корабли и самолеты, хватаю весла, байдарки нет, мне кажется, что это полет. Одна, мне нужно взять всего одну высоту, это не четыре, всё проще. Голос плывёт рядом, мелькают картины - это двери в другие миры, из каждой доносится своя песня, можно бросить всё и помчаться куда угодно - юрский период, дно вулкана, древний Рим, замки, заброшенные храмы, распятые святые, усатые драконы, взрывы бомб, поезда, книгопечатный станок, коран, (…) - мятный чай смывает горизонт, забивает уши так, что ни один звук не может прорваться. Русалки хищно улыбаются, ровные ряды зубов, но это все мелочи, впереди дорога делает поворот, голос теперь в моей голове, он ждет, куда же мы пойдем.
Необычное ощущение. Меня несет по красной реке, вокруг какие-то плотики/матрасы/подушки/Whatever. Эластичная и упругая труба охватывает все пространство, то сжимается, то разжимается, как будто проталкивая вперед. Ворсинки, странные запахи, всё вокруг слишком щелочное, неужели мы потерялись. Я знаю, что голос всё ещё здесь, но почему-то крайне недоволен. Пытаюсь подбодрить его, продолжая песню, ухмылка, злой. Зависаем на повороте, в стене есть дыра, нам туда, ворчит, но ничего не может сделать. Миллион белых змей, они просто заняли всё пространство. Я ничего не понимаю, здесь страшно, но отверстие пропало, мы в ловушке.
- Добро пожаловать, это печень.
- Простите, что?
- Печень - орган такой. А мы колония аскарид семейства хамаза, наводим здесь порядок.
Секунда, две, мать вашу, что? Голос ржет во весь рост, я хочу проснуться, но эти скользкие и противные тела парализуют на месте. Страшно.
- Вы прибыли очень вовремя, у нас сейчас обед будет. И, знаете, человеческое мясо - это настоящий деликатес.
А когда нас послали в последний бой, нам сказали, что дом наш за синей горой.
А где-то там высоко, где-то за облаками.
Бог хихикал над нами, над дураками.
Клетки печени содрогаются от голоса, звук барабанов срывает головы аскаридам, что-то взрывается и горит, надо бежать.
Нет, всё ещё жива. Брезжит рассвет, уже настоящий, я просто проснулась на секунду раньше будильника. Песня в моей голове, она струится по венам, разрывает позвоночный столб и улыбается.
Мне тут ночью снилось, как я умерла 14 февраля 2015 года в Ангкоре, преследуя свою идиотскую затею "Переночевать/Выжить в Храме". Там был очень интересный зелёный питон - огромного размера голова, семь зубов, жабры, как у мурены и тело чуть толще сучка. Он заполз через окно и оторвал мне голову. Поэтому смене сценария, я, на самом деле, рада.
Сюжет этот мне уже в третий раз снится. Я симпатичный юноша, проклятый цыганкой, могу через анальный секс излечивать все болезни и недуги. В отношении девушек активно этим пользуюсь, но вот мужчины, дети, старики, раковые больные, животные - тут моё душевное состояние скачет цэкунфани, нам с ним совершенно не понятно, как себя вести. Сегодня к этому прибавились мантикоры, даосские львы и Годунов с ребятами. Моего дара не хватило, чтобы оживить Фёдора, спасти горгону от Геракла и вернуть в седло могучего лорда саксов. И мне страшно представить, что происходило бы после прилёта сфинкса, благо настойчивый стук в дверь вернул к реальности.